Нужно ли «осовременивать» лавку древностей? Надо ли «преданья старины глубокой» облачать в сегодняшнюю лексику, и продвигать их или, как нынче принято говорить, промотировать с помощью новейших технологий? Эти вопросы невольно возникают в контексте любого разговора о брендировании того или иного российского региона, города с целью сделать их привлекательными для туристов – и отечественных, и заезжих. На подъезде к старинному городу Мурому, одному из пяти самых древних поселений на земле российской, наш гид произносит, казалось бы, странную, немного искусственную, на первый взгляд, фразу:

– У Мурома три бренда: Илья Муромец, Петр и Феврония, Владимир Зворыкин.

Ну, хорошо, муромчанин Зворыкин, изобретший современное телевидение и, кстати, к старости лет весьма скептически отзывавшийся о своем детище: «Лучшая кнопка у телевизора – Exit», считая, что ТВ из чуда превратилось в чудовище. Он-то в своих америках, конечно же, с понятием «бренд», а возможно, и с технологиями брендирования был знаком. Но каково было бы ощутить себя брендом супружеской паре Петру и Февронии, ежели бы они из глубин веков вдруг услышали подобное определение? Не говоря уже о древнерусском богатыре Илье.

Но, с другой стороны, пресловутое брендирование – это всего лишь инструмент, информационный рычаг, с помощью которого об объекте (в данном, туристическом, контексте – объекте показа) узнает как можно больше людей. И нет ничего предосудительного в том, что наша эпоха использует именно такой, а не какой-то иной инструментарий. Раньше ведь тоже «брендировали» – только в соответствии с временем. Вот, скажем, легенда о Петре и Февронии. Ее, говорят, извлек из глубин фольклора и литературно обработал в середине XVI века некий весьма литературно одаренный человек по имени Ермолай-Еразм. Был заказ от митрополита Макария – к московскому церковному Собору 1547 года, на котором как раз и канонизировали муромских супругов. Судя по всему, в тот исторический момент церкви нужен был как раз такой, уж не обессудьте, бренд, образ – пара, воплощающая в себе любовь и семейные ценности. Вот и нашли легенду, «причесали». И причислили князя и княгиню к лику святых.

По мне, если признаться (ох, рискую навлечь на себя гнев многих!) образ получился не идеальный: простая девушка Феврония, еще даже не видя болящего князя, как-то очень хочет выйти за него замуж, ставя именно это условием его исцеления. Петр же довольно долго сопротивляется, что и понятно. Это потом, когда у них сложились-таки «совет да любовь», а зловредные бояре захотели их разлучить, супруги проявили чудеса стойкости и верности, в итоге умерев в один день и не разлучившись даже во гробе. Но поначалу все выглядело как-то очень «по-деловому». Мне так кажется. Не велите казнить!

История муромской супружеской пары на несколько веков была, кстати сказать, забыта. Но потом в нашем, современном уже обществе, как считается, возникла потребность противопоставить что-то свое, исконное католическому Дню святого Валентина. Хотя, опять же по мне, зачем что-то чему-то противопоставлять? Пусть цветут все цветы! Но вспомнили легенду. Рассказали о ней народу. И вот уже с 2008 года стал день 8 июля российским Днем семьи, любви и верности, воплощенных в Петре и Февронии. Известный скульптор Николай Щербаков (родом из-под Мурома) поставил в центре города памятник: две обнявшиеся фигуры и милый зайчик у женских ног (по преданию, не котейка какой-нибудь, а именно зайчишка он вертелся в светлице, куда пришли к Февронии пришли послы князя). Образ? Конечно! Бренд? А почему нет? С тех пор к этой скульптурной группе привозят в самую  первую очередь всех заглядывающих в Муром туристов. Отличный получится объект показа, о котором экскурсовод может хоть час говорить. А потом повести гостей к мощам супругов – в Свято-Троицкий монастырь.

Родной дом Владимира Зворыкина, классическую усадьбу XIX века, посмотреть мне удалось только снаружи: он сейчас на реконструкции. Но, говорят, музейный фонд тут весьма достойный, так что уже скоро этот муромский бренд можно будет демонстрировать, и займет экспозиция все три этажа особняка. А потом, что называется, на контрасте, неплохо бы предложить туристам заглянуть в соседнее здание – в Дом народного творчества, где вам и богатырские программы военно-исторического клуба «Вареж» покажут, и рукодельные мастер-классы устроят.

Ну и, наконец, Илья Муромец – он был, есть и будет брендом: и сказания, с его именем связанные, и его вотчина в соседнем селе Карачарове, и памятник на городской смотровой площадке в Окском парке. Оглядывая из парка впечатляющую панораму окрестностей, и сам невольно чувствуешь себя былинным богатырем – так и тянет ладонь ко лбу приставить и оглядеться с думой об Отечестве. Мне кажется, такое желание возникает у каждого прибывающего сюда путешественника. Что и говорить, всем брендам бренд.

Да и вообще, стоит ли пугаться вроде как чужеродного этого слова, если оно уже прочно вошло в активный словарь турбизнеса? Ведь означает-то оно в переводе торговую марку, уникальный, пользующийся спросом продукт. А наши, российские турпродукты, безусловно, уникальны.