Усадьба тайного советника

Стоящая на реке Суде невдалеке от старинного села Борисово-Судское, усадьба Хвалёвское принадлежала старинному, известному с конца XV века дворянскому роду Качаловых, входящему в родословные книги Калужской и Новгородской губерний (до 1917 года эти земли, включая Череповец, входили именно в новгородские пределы). Качаловы к «сливкам» российской аристократии не принадлежали, они — и это ничуть не менее важно! - относились к тому служилому дворянству, которое представляло собой основу, если угодно скелет, той России, которая ныне, как платоновская Атлантида, погрузилась на самое дно державинской «реки времён»...

Существующий усадебный дом был построен в 1850-х годах директором Департамента таможенных сборов Министерства финансов Российской империи, будущим архангельским губернатором Николаем Александровичем Качаловым (1818 — 1891), автором вышедшего недавно солидного тома воспоминаний «Записки тайного советника».

Ни к каким архитектурным излишествам при строительстве дома «первый» Качалов не стремился — в его чертах заметен даже не практицизм, а очевидное нежелание «вторгаться» в окружающий пейзаж. Дворовый фасад дома террасой выходит на реку Суду, и вид с неё способен очаровать и растрогать самую нечувствительную к природным красотам душу... А чиновно-формулярные пасьянсы раскинулись, кстати, так, что сыну Николая Александровича, Николаю Николаевичу-старшему — известному российскому инженеру и электротехнику - также выпало быть архангельским губернатором, только без малого через полвека спустя.

«Степеней известных» достигли многие из потомков Николая Александровича . Умерший во время блокады сын, камергер Владимир Николаевич — был строителем Главных Винных подвалов в Массандре и управляющим Ливадийского дворца. Внук, Николай Николаевич-младший, стал известным учёным-химиком, создателем советского оптического стекла, правнук Николай Львович — известным композитором и главным органистом Домского собора. Роднёй Качаловым доводятся и известные московские художники — Евгений и Антон Куманьковы. Но это было уже в те времена, когда о некогда принадлежавшей им усадьбе детям и внукам можно было рассказывать разве что шёпотом: конфискованный советской властью дом повидал немало типичных для той эпохи хозяев — от госпиталя до школы.

Культурный очаг на Суде

Когда же школа закрылась, а дом стоял заколоченным и заброшенным, родовое гнездо предков выкупили Юрий Войцеховский и Вера Войцеховская-Качалова. Отдадим должное школе, достаточно бережно относившейся к старому помещичьему дому: в нём сохранились историческая планировка, высокий сводчатый погреб, большинство старинных дверей первого этажа, часть полов второго этажа, исторических окон, печей, лепнины, подоконников, а также очень своеобразный элемент интерьера — просторные стенные ниши для дров.

По окончании реставрации часть первого этажа используется воскресной школой, детской художественной школой и музеем. В парадном зале проводятся концерты и всевозможные торжества. Анфилада комнат и домашняя часовня также доступны для посетителей. И расположенный над Судой и прилегающий к дому садовый партер по-прежнему привлекает роскошными цветами и ещё более роскошным, просто «открыточным» видом на окрестности.

Казалось бы, опыт восстановления Хвалёнского смело можно заносить в не слишком богатый пока — около полусотни на всю Россию! — список успешно восстановленных потомками прежних владельцев «дворянских гнёзд». (Временно не обсуждая вопрос, с какой такой радости наследникам Качаловых пришлось за немалые деньги и не без приключений выкупать некогда незаконно конфискованную у них усадьбу). И возить в неё любопытствующих туристов.

Вот тут-то, как говаривал классик, и запятая. Безусловно, за восстановление старого родового гнезда наследникам Качаловых стоит, как в старину, в пояс поклониться. С туристами же, точнее, с тем, что предназначено для них — готовым и оригинальным турпродуктом — дело пока обстоит чуть хуже. Понятно, что в усадебном туризме речь по определению не может идти о массовых туристических потоках - старые «дворянские гнёзда»могут принять строго ограниченное количество посетителей, да и и потребитель этого турпродукта не слишком многочислен, зато в куда большей мере взыскателен и придирчив , чем «среднестатистический» турист.

Разыскивается... привидение

Путь в Хвалёвское, как и во времена старших Качаловых, ох как неблизок - без малого триста километров от Череповца в один конец! - и тернист. Гоголь во время оно толковал о дураках и дорогах, сейчас говорят о неэффективном менеджменте и изъянах инфраструктуры. Так вот, изъяны эти, увы, никуда не делись. И если мы решаемся везти туриста на такое расстояние и с такими сопутствующими издержками, мы должны быть более чем уверены в том, что на месте он найдёт то, чего долго не забудет.

Более того. Раз туристу (а тем более — travel-журналисту) известно, что он едет в усадьбу, выкупленную и отреставрированную потомками прежних владельцев, то он втайне надеется, что потомки эти его и будут встречать. (Как это, скажем, регулярно происходит в усадьбе Леонтьевых Воронино близ Ростова Великого). Увы... От местных жителей удалось узнать, что хозяева бывают в своей усадьбе от силы два-три раза в год, имея постоянное место жительства в местах, от Вологодчины весьма удалённых. Что ж, не в укор хозяевам — и такое бывает, и на подобный случай они должны иметь в усадьбе надлежащим образом подготовленную и выпестованную команду единомышленников.

Но... В Хвалёнском сегодня встречают чаепитием (очень уместным после долгой дороги), дежурными улыбками и ещё более дежурными, в духе пресловутых аудиогидов, текстами экскурсоводов, не способных ни на шаг отклониться от зазубренного текста. Того хуже: на конкретные вопросы о том или ином представителе рода следует ответ (цитирую дословно): «Вам надо, вы и ищите, где хотите!». Как тут не вспомнить бессмертно-совковое: «Вам много, я одна!».

В подобных случаях гид, коль скоро он подменяет собой хозяев, должен принимать гостей с не меньшим - как минимум! - радушием, заинтересовывая и увлекая их всем, что связано с усадьбой. Ничего подобного в Хвалёнском мы сегодня не встречаем, как не встречаем и обещанного в программе знакомства с культурой и обычаями уникального малого народа, живущего в этих местах — вепсов.

Впрочем — будем объективны — дело не только в абсолютно и по-советски равнодушных к предмету показа и туристам гидов. Дело, по большому счёту, в другом.

… Перенесёмся на краткий миг из вологодских весей в туманный Альбион, где, по слухам, главным образом и проживают нынешние хозяева усадьбы. Если просмотреть каталоги продающейся в тех краях исторической недвижимости, мы обнаружим весьма заметную разницу в цене между зАмками, где есть своё привидение, и теми, где их нет — разумеется, в пользу первых.

Так вот — в Хвалёвском своего «привидения», увы, пока нет. Под «привидением» я разумею, конечно, не некую потустороннюю субстанцию, а — в самом общем виде — то, что постоянно манит туриста в тот или иногй исторический уголок. Фактор этот можно называть по- разному привидением, мифом, легендой, харизмой — да как угодно. Но без него даже с самой великой любовью отреставрированные камни, стены, мебель и прочие реликвии остаются лишь бездушными и немыми артефактами. И при всём уважении к достойнейшему дворянскому роду Качаловых, никто из них на харизматическую личность, способную привлечь людей в места её обитания, пока что, к сожалению, не тянет. По крайней мере, пока.

И «привидения» в Хвалёвском очень не хватает...