Усадьба «Талашкино»

1. Полное наименование объекта

Усадьба «Талашкино»,2-я пол. ХIХ в. – нач.1900-х гг. (1902-1905гг.).

2. Исторические события, связанные с объектом

Известно как минимум с конца XVI века (пожаловано королём Сигизмундом III полякам Шупинским). С 1893 года во владении Марии Тенишевой. Сохранился парк с прудами. Во Флёново, которое находится примерно в 1,5 км от Талашкино находится здание художественной мастерской Тенишевой, а также две постройки в псевдорусском стиле с элементами стиля «модерн» – изба «Теремок», построенная по проекту художника С. В. Малютина в 1901–1902 годах, и Церковь Св. Духа, созданная по проекту С. В. Малютина, М. К. Тенишевой и И. Ф. Барщевского в 1902–1905 годах. Церковь в 1910–1914 годах украшена мозаикой по эскизам Николая Рериха, набранной в частной мозаичной мастерской В. А. Фролова.

С 1893 по 1914 год Талашкино было значительным центром российской художественной жизни, сопоставимым с Абрамцевым. Поставив цель возродить крестьянские художественные ремёсла, Тенишева и приглашённые ею художники организовали учебные и художественно-промышленные мастерские. В Талашкине бывали и работали живописцы С.В. Малютин, М.А. Врубель, Николай Рерих, Александр и Альберт Бенуа, М.В. Нестеров, К.А. Коровин, И.Е. Репин, скульптор П.П. Трубецкой, композиторы А.А. Андреев и И.Ф. Стравинский и др.

Издавна славилась смоленская земля своими зодчими, художниками, мастерами прикладного искусства. Сколько было создано здесь бесценных «украс», сколько их вошло в сокровищницу русского национального искусства. Одно из примечательных мест Смоленщины – небольшое село Талашкино, расположенное в 18 километрах от Смоленска. Талашкино – один из значительных художественных центров России конца XIX-начала XX века, связанный с изучением и возрождением традиций русского прикладного искусства.

«Роскошная природа, полная свобода действий, веселье, шум – все дышало жизнью и притом не могло не отразиться на настроении. К тому же общество, где первенствующую роль играли художники, артисты, музыканты, споры и разговоры об искусстве, где каждый занят разрешением какой-нибудь художественной задачи и т.п., похоже было скорей на Италию времен Ренессанса, чем на Россию XIX века», – так отзывался о Талашкине композитор Б.К. Яновский, гостивший здесь летом 1899 года.

У Талашкина много общего с подмосковным Абрамцевом: творческое содружество художников, музыкантов, артистов, интерес к народному искусству, создание художественных мастерских. Но было и отличительные особенности. Талашкинский художественный центр появился в период идейной острейшей борьбы в искусстве, собрал под своей сенью художников разных направлений. Здесь экспериментировали, искали, спорили о пустяках развития русского искусства. Художественные начинания в Талашкине были разнообразны: от организации уникального музея до создания балалаечного оркестра. Создательницей этого художественного центра была известная общественная деятельница, коллекционер и художница Мария Клавдиевна Тенишева (1867-1928 гг.). Начав путь в искусстве как оперная певица (Тенишева училась в парижской студии М. Маркези, была знакома с А.Г. Рубинштейном, П.И. Чайковским), свое подлинное призвание она обрела на художественной ниве. С 1892 года ее дом в Петербурге становится притягательным для многих художников и музыкантов. Располагали не только гостеприимство и общительность хозяйки, но и складывающийся вокруг нее художественный кружок. По свидетельству современников, М.К. Тенишева была человеком незаурядным, широко образованным, искренне любящим и знающим искусство, коллекционирующим карты русских и иностранных художников, щедро помогающим им. Кроме того, М.К. Тенишева основательно изучила историю и технику эмали и специализировалась в этой области. С первых шагов своей деятельности М.К. Тенишева стремилась поддержать прогрессивные начинания передовых художников. Она была знакома с И.Е. Репиным, И.И. Левитаном, В.М. Васнецовым, В.А. Серовым, Л.Я. Головиным, К.А. Коровиным и многими другими. Много внимания уделяла молодым художникам. В 1894 году в своем петербургском доме Мария Клавдиевна открыла бесплатную рисовальную студию, которой руководил И.Е. Репин. Начало 90-х годов для русского искусства отмечено все возрастающим интересом к графике. М.К. Тенишева принимает в ее пропаганде самое активное участие. Крупным начинанием М.К. Тенишевой в этой области было составление коллекции акварелей и рисунков русских и иностранных художников (с 1892 по 1898 год), в которой были представлены работы почти всех ведущих мастеров и молодых, начинающих Л.С. Бакста, Александра Бенуа, М.А. Врубеля, К.А. Сомова. В 1898 году 500 произведений были переданы ею в дар Русскому музею. М.К. Тенишева, являясь инициатором и устроителем многих выставок в России и за границей, была избрана почетным членом первого съезда художников России в 1911 году. Известны ее декоративные изделия с резьбой и росписью, вышивки, керамика, но наиболее интересными и ценными являются эмали, в которых М.К. Тенишева задалась целью восстановить способ выемчатой эмали – один из наиболее трудоемких и древних. «Люди, открывающие забытые пути искусства, бесконечно ценны для нашего времени»,– писал об этом в 1909 году Н.К. Рерих. В «Теремке» – отделе Смоленского государственного объединенного исторического и архитектурно-художественного музея-заповедника – можно увидеть самую капитальную работу М.К. Тенишевой – портал двери с эмалевыми вставками, над которым она работала несколько лет. В центре портала изображен Георгий Победоносец в воинских доспехах на белом коне; у его ног извивается дракон. Эмалевые пластинки подобны разноцветной мозаике – такое в них разнообразие тонов, яркость цвета. Работы М.К. Тенишевой – декоративные бронзовые фигурки, стилизованные изображения птиц, ларцы, подсвечники, блюда – получили европейскую известность и экспонировались на выставках в Париже, Лондоне, Праге. В 1916 году в Московском археологическом институте М.К. Тенишева защитила диссертацию на тему «Эмаль и инкрустация», которая в 1930 году была издана в Праге отдельной книгой. Деятельность Марии Клавдиевны финансировал ее муж В.Н. Тенишев (1844 – 1903 гг.) – крупный промышленник, человек, серьезно занимавшийся этнографическими исследованиями. Им была составлена и издана «Программа этнографических сведений о крестьянах Центральной России», второе издание которой в 1899 году было запрещено царской цензурой за демократичность отдельных пунктов. Программа и собранный по ней материал, хранящиеся в Государственном Музее этнографии народов СССР, до настоящего времени представляют научную ценность. Имение Талашкино Мария Клавдиевна приобрела в 1893 году и сумела создать здесь совершенно особую творческую атмосферу, что привлекало сюда людей талантливых, одаренных, ищущих. «Домовитый очаг полон внимания к лучшим современным изделиям. Работа новых художников, трепет спора выставок близки всем», – так писал Н.К. Рерих о талашкинской атмосфере. Большой заслугой М.К. Тенишевой явилось открытие в Талашкине художественных мастерских, для руководства которыми в 1900 году был приглашен С.В. Малютин (1859 – 1937 гг.). Он начал подбирать для мастерских наиболее способных учеников талашкинской народной школы, стремясь раскрыть им тайны народного искусства, возродить «заветы дедов и красоту и прочность старинной работы».

Мастерские в Талашкине организаторы называли художественно-промышленным отделом, С.В. Малютин же именовал их «столярной художественной индустрией». В столярной, керамической и вышивальной мастерских под руководством С.В. Малютина учениками изготавливались всевозможные предметы быта, детские игрушки, вышитые полотенца, салфетки, портьеры, со временем появились более сложные художественные работы: декор для Теремка и театра, целые гарнитуры мебели. Лучшие изделия экспонировались на выставках в Смоленске, Петербурге, Париже, Лондоне, отправлялись в Москву в магазин «Родник», открытый специально для продажи продукции талашкинских мастерских. Среди них выделялись работы Саши Мишонова – впоследствии профессионального художника А.П. Мишонова (1882 – 1938 гг.). Много лет спустя он писал С.В. Малютину: «Сергей Васильевич. Ведь Вы мой первый и главный учитель. Через Вас я впервые и на всю жизнь полюбил живопись, сам процесс работы». Благодаря энергии Малютина мастерские получили широкое развитие. Организуя мастерские, М.К. Тенишева стремилась «дать что-то новое и в простом, доступном для среднего кармана материале достигнуть изящества в выполнении, удобства для употребления и оригинальности, гармоничности по форме и замыслу, применяя с декоративной целью такие простые вещи, как холст, вышивки и металлы». Заготовки некоторых изделий закупались у местных кустарей, а затем в Талашкине украшались резьбой и росписью. Так, балалайки покупали в деревне Карюзино, дудки – в деревне Теличино, дуги и сани-возки – в Смоленске, домотканый холст – у окрестных крестьянок. С большим вниманием М. К. Тенишева относилась к творческим поискам, которые велись в прикладном искусстве на рубеже века как в России, так и за границей. «Мне давно хотелось, – писала М. К. Тенишева, – осуществить в Талашкине еще один замысел. Русский стиль, как его до сих пор трактовали, был совершенно забыт. Все смотрели на него, как на что-то устарелое, мертвое, неспособное возродиться и занять место в современном искусстве... Мне хотелось попробовать, попытать свои силы в этом направлении, призвать к себе в помощь художника с большой фантазией, работающего над этим старинным, русским сказочным прошлым». Говоря о русском стиле в прикладном искусстве, М.К. Тенишева имела в виду «эмоциональное восприятие народного искусства», требовала от художников не копирования форм и мотивов, а творческого отношения к старине. Это позволило каждому художнику в талашкинских мастерских ярче проявить свою творческую индивидуальность. Однако отдельные произведения несли на себе отпечаток модерна, особенно ярко проявившийся в творчестве С.В. Малютина. По эскизам Малютина здесь было выполнено большое количество предметов быта, мебели, декора. Художник приехал в Талашкино с уже сложившимися представлениями о задачах прикладного искусства. В частности, он считал, что искусство «утвари... не менее значительно с всякими другими видами искусства». В Талашкине, изучая собрание талашкинского музея, он имел возможность познакомиться с лучшими работами народных мастеров. Малютинские эскизы для всевозможных полочек, шкатулок, коробочек, рамок оформлены резьбой и росписью. Излюбленный его мотив с жар-птицей можно найти почти на каждом изделии. Ее изображения обычно обрамлены бутонами цветов и листьями.

Резное с росписью панно «Садко – богатый гость». Белые птицы, завороженные звуками гуслей, взвились в облака, вытянув длинные шеи. Прислушались к песне Садко гребцы, замерли на мгновение весла в высоких волнах. По всему панно подобно восточным драгоценностям мерцают голубые, красные, белые, желтые краски. Малютинский эскиз вывески магазина «Родник». Сказочное крылатое существо держит в лапах резное панно. Здесь и наивность, присущая народному искусству, и условность изображения. В Талашкине нашли воплощение и малютинские архитектурные проекты: театр, домик художника, церковь св. Духа, Теремок, ворота, мостики. В вечерних сумерках сторожили их резные совы, богатыри, фантастические птицы – украшения на столбиках оград.В 1901 году во Фленове близ Талашкина началось строительство сказочного домика – Теремка, сохранившегося до наших дней. Главный фасад его украшают резные с росписью наличники: солнце, сказочные коньки, завитки трав, спутанные ветром и дождем, и, конечно же, жар-птица с красным гребешком. Наличники пылают разноцветьем красок. Кровля над фронтоном и спущенная с ее кромок резьба образуют навес-нишу. Более скромно, но выразительно оформлена комната над лестницей. Богато украшено восточное окно Теремка. В центре наличника – лебедь, выше – восходящее солнце, серп луны и звезды. Внутри Теремка особенно привлекательной кажется балконная дверь с изображением медведя и с рисунками цветов и рыбок. С.В. Малютин принимал участие в разработке проекта фленовской церкви св. Духа, строительство которой было начато в 1902 году. Церковь стоит недалеко от Теремка на холме. Отсюда открывается вид на живописные окрестности: поля, озера, рощи. Архитектурные постройки Талашкина хорошо дополняют типично русский пейзаж. Пребывание в Талашкине много дало художнику. Декоративные эскизы способствовали формированию его творческих взглядов. После отъезда Малютина из Талашкина в 1903 году сюда для руководства мастерскими были приглашены молодые художники А.П. Зиновьев (1880 – 1942 гг.) и В.В. Бекетов (1878 – 1910 гг.). Оба окончили Московское Строгановское училище. В Талашкине они плодотворно разрабатывали элементы оформления русского дома, русского жилья. К.М. Скрябин – бывший ученик мастерских, хорошо знавший Зиновьева, в воспоминаниях о нем писал, что художником он был одаренным, страстно любил театр, русское народное искусство, часто бывал на крестьянских свадьбах, где делал множество зарисовок. С его приездом художественная жизнь Талашкина оживилась. В театре открылись вечерние классы рисования, куда потянулась молодежь. Художники писали декорации и вместе с крестьянской молодежью участвовали в спектаклях. Особенно примечательной явилась постановка небольшой оперы-сказки «О мертвой царевне и семи богатырях» композитора Н.П. Фомина. Все были увлечены работой. М.К. Тенишева разучивала с исполнителями роли, художники писали декорации, В.А. Лидин – участник андреевского оркестра народных инструментов – репетировал с балалаечниками, а хормейстер Большого театра Н.Д. Вер (1860 – 1926 гг.) – с хором. Зиновьевские декорации очень эффектно дополняли оформление всего театра, выполненное в свое время С.В. Малютиным.

Большое влияние на А.П. Зиновьева и В.В. Бекетова оказало творчество Н.К. Рериха. По его мнению, прикладная вещь должна быть простой и удобной по конструкции. Оформление рериховских прикладных изделий скромно и сдержанно. Он принес в талашкинские мастерские и новую тематику: теперь встречалось все меньше сказочных персонажей, появились исторические мотивы, изображения зверей, птиц. От Н.К. Рериха Зиновьев унаследовал характер рисунка, внимательное отношение к форме.

Художник стремился к техническому и композиционному разнообразию. Работая с деревом, А.П. Зиновьев отказался от росписи, лишь изредка применяя тонирование. Он старался, как можно ярче выявить фактуру дерева, естественную красоту материала. Дополнительно применялось выжигание, использовались ткани, металл, монеты, камешки, раковины.

В разработке мебели А.П. Зиновьев стремится к конструктивному решению; исчезает громоздкость и перегруженность декором, как это было у С.В. Малютина. Зиновьевская мебель более удобна. О некоторых изделиях художника критик С. К. Маковский писал «что они обнаруживают новое понимание художественно-промышленного творчества... форма их – не подражание слепо крестьянскому кустарничеству; они уже в значительной степени современные...».

Интересен, например, буфет с изображением Наяды, который представлен в числе других работ художника в Смоленском музее-заповеднике.

В отличие от М.К. Тенишевой, С.В. Малютина, И Ф. Барщевского, Д.С. Стеллецкого, предпочитавших скульптурные приемы в керамике, А.П. Зиновьев свои произведения не лепит, а конструирует. Разнообразна и изысканна полива на его изделиях.

Рядом с Зиновьевым в Талашкине работал его друг художник Бекетов. В Строгановском училище он специализировался по ткачеству и в Талашкине продолжил поиски новых красителей для домотканых тканей. Ценны его начинания в вышивальной мастерской.

В Талашкине работало более 2000 крестьянок-вышивальщиц из 50 деревень округи. Всю работу они выполняли на дому, готовую продукцию сдавали в Талашкино, там же получали холст и нитки для новых работ. В вышивках на салфетках, полотенцах, дорожках использовались народные мотивы. Основная техника талашкинской народной вышивки – древняя «строчка».

Своеобразны талашкинские салфетки, которые делались из одного куска ткани или сшивались из пяти-девяти более мелких кусков. Соединялись куски своеобразными способами «в пищик» и «зубе ней». В первом случае создавалось ощущение единого полотнища, во втором, наоборот, между кусками оставлялось небольшое пространство в виде сквозной ветвистой полоски.

Наиболее характерной для талашкинской вышивки была «строчка» в сочетании с «настебкой», которой вышивались мелкие узоры. Самым богатым и красивым узором в такой технике был мотив «Москва».

В талашкинских мастерских холст и нитки окрашивались в сложные тона. Это было отступлением от местных традиций, однако, основа вышивки не нарушалась, в ней сохранялись техника исполнения и народные орнаменты. Смоленские вышивальщицы, работавшие для талашкинской мастерской, отличались тонким вкусом в подборе узора и цвета.

В 1902 году в Смоленске была устроена выставка изделий талашкинских мастерских. В заметке об этой выставке, опубликованной в местной газете, подчеркивались «природный вкус, любовь к рукоделию, самобытное творчество крестьянок Смоленской губернии».

Талашкинские вышивки выполнялись и по рисункам художников. В них повторялись те мотивы, которые использовались для оформления резных деревянных изделий. Сочетанием стилизованного мотива с местной традиционной «строчкой» отмечается оформление ширмы по рисунку А.П. Зиновьева.

Изделия талашкинских мастерских пользовались большим спросом. «Кустарно-промышленное дело, организованное княгиней М.К. Тенишевой в ее смоленском имении Талашкино, было поставлено гораздо шире абрамцевского, с большой затратой средств, с большим личным участием в деле. Продукция талашкинских мастерских благодаря этому очень скоро проникла на внешний ранок», – писали историки. Талашкинские начинания привлекают внимание многих художников. Из далекой Вятки художница И. Алафурова стремится приехать в Талашкино, а позже в 1909 году получает посылку с изделиями мастерских. Мечтает приехать сюда и «художник сказочных чудес» Е. В. Честняков. Он вел переписку об этом с А.К. Погосской, которая была приглашена М.К. Тенишевой для руководства талашкинской вышивальной мастерской. В одном из писем А.К. Погосская писала художнику: «Княгиня теперь задалась целью, насколько возможно честному человеку, поднять уровень знаний и образования местного крестьянского населения в пику правительству, чтобы они смогли понять и улучшить свое положение; цель ее учить молодых и помогать пожилым, давая работу. Из этого, кажись, само собой вытекает, что поддержать Вас именно и было бы в кругу ее планов... Приезжайте сюда...».

Спорный, но, несомненно, интересный эксперимент талашкинцев в разработке «нового стиля» в прикладном искусстве вызвал интерес журналистов и критиков. В 1901 году талашкинские изделия были показаны на выставке журнала «Мир искусства» ай удостоены золотой медали. Выставлялись они в Париже, Лондоне, Праге.

Самобытное творчество народа нашло поддержку в Талашкине не только в организации мастерских. Здесь М.К. Тенишева собрала историко-этнографический музей «Русская старина», в котором было широко представлено прикладное искусство. Археологические раскопки, проводимые в начале 90-х годов на Смоленщине известным историком В.И. Сизовым (1840 – 1904 гг.), составили небольшую коллекцию курганных древностей, положившую начало музею. В.И. Сизов обратил особое внимание на местный материал, изделия народных мастеров, этнографию Смоленщины. Тогда же он посоветовал М.К. Тенишевой пригласить для постоянной работы в музее большого знатока старины и искусства И.Ф. Барщевского (1851 – 1948 гг.), который жил в Ярославле. В 1897 году И.Ф. Барщевский приезжает в Талашкино. С этого момента начинается его деятельность, связанная со Смоленщиной.

За первые три года И.Ф. Барщевский объехал многие губернии России, особенно северные; Из этих поездок он привозил иконы, складни, кресты, домовую резьбу Поволжья, вологодские расписные санки, прялки, кружева, народную одежду и многое другое. Все это вскоре заполнило небольшое помещение вышивальной мастерской. К этой коллекции присоединились уникальные произведения народного искусства, найденные М.К. Тенишевой и ее помощниками в заброшенных церквах глухих деревень. В собрании музея были такие уникальные произведения, как работа неизвестного скульптора начала ХVIII века «Петр 1 на коне», коллекции русских кружев, вышивки, лицевое шитье и т. д. Многие вещи отличала не только определенная историческая ценность, но и высокое художественное решение. К тому же собрание было весьма разнообразно по своему составу. В 1900 году «Русские ведомости» писали, что талашкинское собрание могло быть «украшением любого столичного музея древностей».

Когда коллекции уже не умещались в Талашкине, М.К. Тенишева решила выстроить специальное здание в Смоленске, тем более что к музею было привлечено внимание широкой общественности.

Музей в Смоленске, названный «Русская старина», был открыт в 1905 году. Здание музея выстроили по проекту художника С.В. Малютина. В 1907 году шесть тысяч экспонатов музея были выставлены в Лувре. Это была первая выставка русского народного искусства за границей.

В 1911 году состоялась торжественная передача музея Смоленскому филиалу Московского археологического института. К тому времени в нем насчитывалось более десяти тысяч экспонатов. Передачу музея М.К. Тенишева назвала даром для «народного пользования». Еще в 1909 году она писала в одном из писем, что счастлива, собрать «многие предметы, имеющие высокое значение в мировом понимании художества». На блюде с ключом от музея, которое М.К. Тенишева вручила директору института, стояла надпись: «Придите и владейте, мудрые. Влагаю дар мой в руцы ваши. Блюдите скрыню сию и да пребудут вовеки сокровища сея в граде Смоленске на служение народа русского».

Смоленский музей «Русская старина» стал украшением не только России. О нем много писали и в Европе: «Древние русские ткани, ручные набойки, рушники, полотенца составляют отдел, равного которому нет ни в одном музее России. Здесь каждый памятник – ценность, и среди них много еще памятников неизученных...».

Не все коллекции сохранились до наших дней, многое погибло в Великую Отечественную войну. Ныне в собрание Смоленского музея-заповедника.

Связь Талашкина с народным творчеством была многогранной. Заслуживает внимания организация при талашкинской сельскохозяйственной школе балалаечного оркестра, руководимого В.А. Лидиным. Талашкинские балалаечники часто выступали с концертами в Смоленске; в одном из них в 1899 году принял участие В.В. Андреев; пораженный звучанием и музыкальностью смоленских свирелей и рожков, он включил их в свой оркестр. Изготавливались рожки и свирели местными кустарями, музыканты из народа исполняли на них незатейливые народные мелодии. «Концерт имел большой успех, исполнение всей программы, состоявшей из 30 русских, малороссийских и цыганских песен, очень удачное», – писала местная газета.

Частым гостем Талашкина был гусляр-певец С.П. Колосов. Он ездил по глухим уголкам Смоленщины и других губерний, откуда привозил уникальные народные мелодии. Эти мелодии часто исполнялись в Талашкине. «По вечерам устраивались музыкальные вечера... Я часто и много пела,– писала М.К. Тенишева в воспоминаниях. – Все очень любили эти вечера..., целыми часами засиживались, наслаждаясь музыкой».

В этих вечерах принимали участие профессора Петербургской консерватории пианисты Софи Ментер и А.Д. Медем.

Талашкино было столь многообразно в своих художественных проявлениях, что всем, кто сюда приезжал, находилось занятие по душе. Привлекали художников прекрасные условия работы, материальная помощь со стороны М.К. Тенишевой, природа Смоленщины.

В 1896 году по пути в Нижний Новгород заезжал сюда Илья Ефимович Репин. Он был радушно встречен хозяйкой, гостями и его учеником – художником А.А. Куренным (1865 – 1944 гг.). В этот период И.Е. Репин готовился к выставке эскизов и этюдов, которую задумал организовать с талантливой молодежью. Работы, созданные в Талашкине, как раз и были показаны на этой выставке. Поэтому в Талашкине он много работал, используя буквально каждую минуту: ранние утренние часы, день и даже ночь. Позже А.А. Куренной отмечал, что Илья Ефимович успел за три недели в Талашкине написать и нарисовать больше, чем сам он в течение трех лет. «Вот все собрались и поехали на пикник показывать Репину местные красоты. Илья Ефимович уже высмотрел, что ему надо, нашел, кого поставить на этом дивном фоне для пятна и уже пишет красками», – вспоминает А.А. Куренной. И.Е. Репина в основном привлекали всевозможные световые эффекты, сложные состояния природы, своеобразие здешних мест.

В маленьком репинском альбоме, с которым художник никогда не расставался, появляются портреты В.Н. Тенишева, художника Я.Ф. Ционглинского, учителя 1-го Смоленского городского училища В.И. Федорова. Были сделаны несколько набросков музыкальных вечеров в талашкинском доме. На одном – «За роялем» – изображена М.К. Тенишева во время исполнения романса. Рядом с нею А.Д. Медем.

Тогда же, в 1896 году, И.Е. Репин написал один из лучших акварельных портретов Марии Клавдиевны. Этот портрет сейчас находится в собрании Русского музея. Своему ученику А.А. Куренному он советует серьезно заняться живописью в Талашкине и что-нибудь подготовить для выставки. И.Е. Репин считал, что там для этого есть все возможности.

Занимался И.Е. Репин и с М.К. Тенишевой. 1 сентября 1896 года Мария Клавдиевна писала А.Н. Бенуа: «Я еще больше оценила Репина, не говоря конечно о его таланте, но как человека, он чудный, серьезный и ровный человек... Все это время Репин занимался со мною и очень меня подбодрил».

Лето 1897 года И.Е. Репин вновь проводит в Талашкине и много работает. По его совету еще в октябре 1896 года М.К. Тенишева открыла в Смоленске рисовальную школу. Помимо дневных, в школе проводились бесплатные воскресные и вечерние занятия для ремесленников и учащейся молодежи. 20 сентября 1897 года «Смоленский вестник» сообщал своим читателям: «На прошлой неделе... в сельце Талашкино гостил, как и в прошлом году, художник Репин. Живо интересуясь художественной студией, т. е. рисовальной школой... он внимательно осматривал рисунки, развешанные в мастерской, очень хвалил выбор их и остался вполне доволен устройством самой студии и ее освещением».

Начало века в русском искусстве было отмечено повышенным интересом к «проблеме творческой индивидуальности». Стремления М.К. Тенишевой как раз и были направлены на то, чтобы отыскать и поддержать яркую художественную натуру. Здесь подолгу работал акварелист Н.А. Гоголинский, часто наезжал и писал свои излюбленные охотничьи сцены П.П. Соколов. Талантливый акварелист Альберт Бенуа, совершивший в свое время длительные путешествия по России на средства М.К. Тенишевой, также бывал в Талашкине.

Живописец Я.Ф. Ционглинский (1858 – 1912 гг.) в 1896 году в Талашкине написал портрет Александра Николаевича Бенуа и несколько этюдов. Прекрасно чувствуя цвет, Я.Ф. Ционглинский умел очень образно передавать всевозможные состояния природы. В живописном этюде «Скамья в парке» омытую дождем зелень пронизывают лучи солнца.

А.Н. Бенуа провел в Талашкине всего несколько дней в июле 1896 года. На одном из сделанных им здесь набросков запечатлен курган – место археологических раскопок, проводимых талашкинцами. Художник успел побывать и в Смоленске, осмотреть его памятники архитектуры и зарисовать одну из башен крепостной стены.

Несколько вещей написал в Талашкине К.А. Коровин, среди них портрет М.К. Тенишевой. Хотя работа осталась незаконченной, ее художественные достоинства очевидны. Солнце, пробивающееся через листву, яркими пятнами ложится на одежду, подчеркивая воздушность светлой ткани платья, мягкость складок. Тогда же, в 1898 – 1899 годах, в Талашкине К.А. Коровин расписал несколько балалаек.

В 1899 году в Талашкине отдыхал историк искусства А.В. Прахов (1846 – 1916 гг.). Он занимался исследованием древних памятников архитектуры Смоленска, помогал М.К. Тенишевой в комплектовании ее музея по народному искусству. Его дочь, художница-прикладница Елена Андриановна, по просьбе М.К. Тенишевой выполнила по эскизам В.М. Васнецова, написанным для Владимирского собора в Киеве, вышивки-панно «Архангел Гавриил» и «Архангел Михаил». Постепенно в Талашкине собралась небольшая коллекция работ художников. Привозит сюда М.К. Тенишева и картины из Петербурга, среди них картина К.А. Сомова «Отдых в лесу».

Значительной страницей в жизни Талашкина был приезд сюда летом 1899 года художника Михаила Александровича Врубеля с женой – оперной певицей Н.И. Забелой-Врубель (1868 – 1913 гг.). М.К. Тенишева была давно знакома с М.А. Врубелем, ценила и всячески поддерживала его талант, встречалась с ним в Петербурге и Москве, покупала его картины.

В 1898 году в Москве М.А. Врубель загорелся идеей М.К. Тенишевой создать оркестр расписных балалаек и показать их на Всемирной выставке в Париже. Вскоре он выслал в Талашкино готовые балалайки «Морская царевна», «Добрыня и Змей Горыныч». Росписи балалаек поражали сложностью композиций, изобретательностью, изысканной цветовой гаммой. Вот русалка выходит из вод морских, бисером и жемчугом переливается кокошник на, ее голове, блестит черным вороновым крылом тяжелая коса, дыбится море пенистой волной. Вот русский воин с копьем и булавой летит на коне навстречу грозному врагу; на другой балалайке богатырь поражает мечом дракона. Приехав в Талашкино, М.А. Врубель продолжает сказочные росписи балалаек. Под впечатлением здешних мест появляется в его работах желто-фиолетовый цветок иван-да-марья, белогрудая ласточка-касаточка. Остается в Талашкине и балалайка «Рыбки» с надписью: «На память». М.А. Врубель выполнил немало декоративных эскизов, акварель «Игра наяд», портреты. И все это за две недели! Здесь же было начато большое живописное полотно «Валькирия». «С Врубелем мы были большими приятелями, – писала М.К. Тенишева в воспоминаниях, – это был образованный, умный, симпатичный, гениального творчества человек, которого, к стыду наших современников, не поняли и не оценили. Такие таланты рождаются раз в сто лет и ими, гордится потомство. Сидя со мной, он, бывало, рисовал и часами мечтал вслух, давая волю своей богатой, пышной фантазии. Малейший его эскиз кричал о его огромном даровании. В это время я была занята раскраской акварелью по дереву небольшой рамки, и этот способ его заинтересовал. Шутя, он набросал на рамках и деках несколько рисунков, удивительно богатых по колориту и фантазии, оставив мне их потом на память о своем пребывании в Талашкине».

На выставке в Париже врубелевские балалайки имели успех, их просили продать, но М.К. Тенишева вернула их в Талашкино вместе с балалайками А.Я. Головина, С.В. Малютина, К.А. Коровина.

В 1903 году в Талашкино впервые приезжает известный русский художник Николай Константинович Рерих. С этого момента он становится здесь частым гостем и ревностным защитником всех его художественных начинаний. 1 июля 1903 года он писал брату: «Пробудем в Ростове с неделю, в Москве дня три, в Смоленске неделю. Материала много».

Но Смоленск и Талашкино настолько заинтересовали художника, что он пробыл там значительно дольше. В Смоленске им было написано несколько картин. Часто бродил Рерих вдоль смоленской крепостной стены, по извилистым холмам. Перед художником открывалась широкая панорама, он делал наброски, зарисовывая зубчатые очертания башен. Затем спускался в овраги и писал башни оттуда. В этих архитектурных этюдах Н.К. Рериха – «Сторожевая башня», «Общий вид стен кремлевских», «Смоленская башня», «Крыльцо Вознесенского монастыря» и других – своеобразный подход к изображению старины. Живопись художника лаконична, в ней чувствуется глубокое проникновение в историю. «Очень хорошо провел время в Смоленске, видел кучу интересных вещей»”,– писал Н.К. Рерих брату в конце июля 1904 года. Это было уже второе посещение художником древних смоленских земель. Смоленщина привлекала Н.К. Рериха героическим прошлым, неповторимо красивой природой. «Холмы смоленские, белые березы, золотые кувшинки, белые лотосы, подобные чашам жизни Индии, напоминали нам о вечном пастухе Леле и Купаве, или, как бы сказал Индус, о Кришне и Гопи», – напишет позже Н.К. Рерих о своих талашкинских впечатлениях.

Талашкинский музей с великолепными образцами древнего искусства дал Н.К. Рериху богатую пищу для размышлений и фантазий. Сам он немало потрудился здесь. Рериховская мебель, керамика, исполненные в талашкинских мастерских, отличаются простотой форм, удобством, логической завершенностью. Работая в Талашкине, Рерих, по меткому замечанию критика Г.И. Гидони, как бы старался «...помочь жизни, как наследнице прошлого, как матери будущего, показать черты своей индивидуальной красоты...».

В Талашкине художник планирует оформить комнату и разрабатывает для нее декоративные фризы и гарнитур мебели. В решении интерьера соединились как бы два момента: образность и конструктивизм. Образность придала каждому изделию свою неповторимость. Конструктивизм проявился в том, что художник учел функциональную сторону каждой вещи, продумал ее решение.

Северные мотивы керамических фризов (обрядовый танец с медвежьими шкурами, охота на моржей, стадо оленей) определили общий настрой всего оформления комнаты, единство стиля: суровую сдержанность, скупость цвета, обобщенность линий, четкость силуэта.

В собрании Смоленского музея-заповедника хранится небольшая вазочка, выполненная Рерихом в тот же период. Полива ее серо-голубая; вазочку украшает орнаментальный пояс в виде небольших выпуклостей, покрытых белой глазурью. О рериховских изделиях, как и о живописных работах того времени, можно сказать его же словами: «Сколько очаровательных красок, сколько новых, неиссякаемых линий».

В 1905 году Рерих пишет воспоминания о Талашкине. «У священного очага, вдали от городской заразы творит народ вновь обдуманные предметы без рабского угодства... творит любовно и досужно. Снова вспоминаются заветы дедов и красота и прочность старинной работы. В молодежи зарождаются новые потребности и крепнут ясным примером... кругом открывается столько истинно занятного, столько уносящего от будней». А двумя годами раньше в письме к М.К. Тенишевой от 25 сентября 1903 ода он признается: «...За всю мою поездку я привез много материалов ,видел много лучших мест России, и все же впечатление Талашкина остается самым краеугольным». В их последующих статьях Рерих все чаще отмечает, что Талашкино своеобразный исследовательский центр, где изучают истоки народного т отчества, специфику народных ремесел, занимаются эстетическим воспитанием молодежи, обращаются к истории, археологии, этнографии.

Между Рерихом и Тенишевой завязывается тесная дружба, они переписываются и часто встречаются. «Прошу Вас, сделайте для меня акварель ваших чудных «Заморских гостей» в простых планах и линиях. Я исполнила бы эту вещь в эмалях; мне так хочется сделать что-нибудь по вашему замыслу», – писала Мария Клавдиевна художнику. И художник откликается на ее просьбу.

В 1908 году Рерих вновь приезжает в Талашкино. Ему предстояло расписать церковь св. Духа. Отныне он приезжает сюда ежегодно и проводит несколько летних месяцев, выполняя росписи и смальтовые мозаики. Мария Клавдиевна писала художнику 28 февраля 1909 года, имея в виду его талашкинские начинания: «Берегите себя для хорошего, берегите слух и глаза, рядом с дурным есть столько прекрасного, высокого, туда и обращайте взор». В мае того же года она пишет художнику, что с нетерпением ожидает эскизы к росписи и в этом же письме высоко оценивает литературные труды Рериха: «“Как вы ярко и глубоко умеете рисовать словами, что ни слово – то картина, все видишь и переживаешь,– чудно!».

В 1911 году в Талашкино: приехал композитор И.Ф. Стравинский для совместной с Н.К. Рерихом работы над балетом «Весна Священная». «Я занялся работой с Рерихом, и через несколько дней план сценического действия и названия танцев были придуманы. Пока мы жили там, Рерих сделал также эскизы своих знаменит<